Карательные отряды — как «соседи» помогали немцам уничтожать белорусов
В годы Великой Отечественной войны на территории Беларуси было разграблено и уничтожено 209 городов и районных центров из 270, сожжено примерно 9 200 деревень. В ходе почти 150 крупных карательных операций полностью или частично уничтожили 5 455 деревень (628 вместе с населением). В советское время полагалось списывать зверства оккупантов исключительно на немецкие отряды. Однако после развала СССР стали появляться сведения об участии в карательных экспедициях представителей других национальностей.
Литовские отряды в Беларуси
К осени 1939 г. Литва, как и остальные прибалтийские государства, невольно втянулась в общеевропейское противостояние. События Второй мировой войны развернулись прямо у границ нейтральной Литвы. В конце сентября возникла реальная угроза аннексии Германией всей или части Прибалтики, однако тут выступил Советский Союз, предложивший своими силами урегулировать «прибалтийский вопрос» в обмен на передачу немцам Варшавского и Люблинского воеводств. Гитлеровское командование согласилось.
Под предлогом защиты литовцев и собственных границ в ноябре-декабре 1939 г. в страну ввели советские войска (ограниченный контингент). К лету 1940 г. появились опасения о сдаче страны Германии. К 15 июня контингент войск СССР в Литве нарастили, а 14 июля, в ходе общенационального референдума, победили прокоммунистические партии. 21-22 июля были провозглашены декларации о создании Литовской ССР и вхождении в состав СССР. С 3 по 6 августа все прибалтийские республики были приняты в состав Союза.
После нападения гитлеровской Германии и её сателлитов на СССР на территории Литвы вспыхнули антисоветские бунты. Немцы заняли Вильнюс уже 24 июня, а спустя неделю контролировали всю территорию Литвы. Гитлеровцев встречали как освободителей, способных восстановить государственность страны и избавить от большевистского ига. Однако у Гитлера были совсем другие планы на «вымирающие территории», к которым относилась и Прибалтика. При этом оккупанты не препятствовали погромам еврейского населения и только в Каунасе в июне местными было убито несколько тысяч евреев. Тогда же появились первые добровольческие-карательные отряды вроде «Смовчики» («Душители»).
Из местных националистов быстро собрали 22 стрелковых батальона самообороны, которые сокращённо называли «Шума», общей численностью около 13 тыс. бойцов. В районе Каунаса из полицейских отрядов Климайтиса собрали одноимёный батальон в составе 7 рот. Климайтис выслужился перед новыми властями тем, что сформировал партизанский отряд и устраивал массовые убийства еврейского населения за пару дней до оккупации Литвы. Силами его отряда было уничтожено не менее 5 тыс. евреев.
Современная историография однозначно утверждает, что литовские карательные отряды действовали в том числе и на территории Беларуси. Чаще всего фигурирует 2-ой литовский батальон под командованием А. Импулявичюса. Уже с 6 октября 1941 г. он действовал в районе Минска, Слуцка и Борисова, где сражался с советскими партизанами. В составе отряда находилось 464 рядовых и 23 офицера. В Минске боевики расправились с 9 тыс. советских военнопленных, 5 тыс. евреев убили в Слуцке. 25-28 декабря отряды Импулявичюса убили 940 евреев в Березино. В 1942 г. батальон охранял заключённых польского лагеря смерти Майданек. В качестве командира карательного батальона Импулявичюс за всю войну отдал приказы о ликвидации как минимум 46 тыс. человек.
В феврале-марте 1943 г. батальон участвовал в масштабной антипартизанской операции «Зимнее волшебство». К тому времени на территории Беларуси находились ещё два крупных литовских формирования — 3-й батальон в Молодечно и 255-й в Могилёве. Целью операции была зачистка, в том числе и мирного населения, в треугольнике Себеж — Освея — Полоцк на севере Беларуси (Дриссенский, Освейский, Полоцкий, Россонский районы). Приграничные деревни прямо приказывалось сжечь (приказ № 363 командирам групп Шредеру и Кнехту). 2-й литовский полицейский батальон также вошёл в общую группу численностью 4 000 штыков и начал репрессии против мирного населения. 3-й литовский батальон позднее принимал участие в антипартизанской операции «Болотная лихорадка «Юго-Запад», проводившейся в Барановичском, Березовском, Ивацевичском, Слонимском и Ляховичском районах в тесном взаимодействии с 24-м латышским батальоном.
Определить точное число жертв, погибших от рук литовских карателей в ходе этих операций и вообще всей войны, сейчас невозможно. Только при проведении «Зимнего волшебства» уничтожили не менее 10 тыс. человек. Современная литература, например, книга П. Станкераса «Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг.», вовсю героизирует действия литовских карателей, но точных данных об убитых ими мирных жителях предпочитает не приводить. Особую ненависть литовские националисты испытывали к евреям. Сотрудники «СМЕРШа» 3-го Белорусского фронта после освобождения в 1944 г. Литвы установили, что практически всё еврейское население республики было уничтожено гитлеровцами и их литовскими пособниками. К лету 1944 г. в Беларуси ещё дислоцировались 3, 12, 15, 254, 255-ый батальоны литовцев, позднее рассеянные с завершением операции «Багратион».
Латышские каратели в Беларуси
1 июля 1941 г. нацисты заняли Ригу. Оккупационные власти сразу же стали формировать добровольческие отряды для охраны тюрем и лагерей, рейдов против партизан и мирного населения. Суммарно за годы войны в них состояло около 115 тыс. карателей, 52 тыс. числилось в 15-й и 19-й дивизиях «Ваффен-СС».
Опорой нового режима стали латышские полицейские батальоны. В них вошли бывшие айзсарги (участники военизированных формирований самообороны) и добровольцы. В среднем батальоны комплектовались по 500-550 человек. Они создавались для благой цели защиты мирного населения Латвии от мародёров, но почти сразу стали стрелять вслед отступающим частям Красной Армии, выдавать и расправляться с прокоммунистическими активистами и евреями.
Уже в начале июля 1941 г. В. Арайс, бывший полицейский и помощник адвоката, вместе со своим партизанским отрядом из 400-500 человек присягнул на верность немцам. Ему поручили формирование соединения, которое войдёт в кровавую историю как «отряд Арайса» Вначале они занимались исключительно погромами еврейского населения в Латвии, затем перешли к расстрелам. В 1942-1943 гг. их перебросили на восточный фронт для борьбы с партизанами, в том числе боевики действовали и на территории Беларуси.
Именно латышские формирования станут самыми массовыми среди совершавших преступления против мирного населения на территории Беларуси (после немцев). Они будут участвовать в операциях на нашей земле начиная с декабря 1941 г. Наиболее кровавый след каратели оставят в Витебской области. Например, в ходе уже упомянутой операции «Зимнее волшебство» будет участвовать восемь латышских полицейских батальонов. В ходе их действий было сожжено 430 деревень и 6 хуторов, а всего за годы войны был создан 41 батальон разного назначения.
В разных сводках фигурируют 18, 23, 24, 208, 266 «Е», 271, 273, 276, 277, 278, 279, 280, 281 и 282-й полицейские батальоны. Почти все они действовали с особой жестокостью, идентифицируя белорусов как русских и уничтожая их наряду с еврейским населением. Только в Слонимском гетто в течение 1942 года убили свыше 18 тыс. евреев, безжалостно фиксируя происходящее на камеру. Отмечены латышские батальоны и в казнях в Минском гетто. Речь также идёт о десятках тысяч убитых.
В ходе отступления 1943-1944 гг. латышские каратели уничтожали всё за собой. Вот выдержка из протокола допроса бывшего офицера 19-го и 321-го латышских полицейских батальонов А. Витиньша от 15 декабря 1945 г.:
«Примерно, где я проходил, было уничтожено около 350 населенных пунктов полосой в 50 километров, и длиной более 150 километров (…) Сожгли более 8 000 — 10 000 тысяч мирного населения, в основном детей и стариков».
Одним из финальных карательных рейдов на территории Беларуси с участием латышских добровольческих батальонов СС стал «Праздник весны». Он проходил с 11 апреля по 4 мая 1944 г. против партизанских отрядов Ушачско-Лепельской зоны. В операции непосредственно участвовали 15-ая латышская дивизия «Ваффен СС», а также 2 и 3-й латышские полицейские полки и 5-й латышский пограничный полк.
Сегодня в Латвии исповедуют наиболее «альтернативную» точку зрения на события Великой Отечественной войны. Здесь открывают залы памяти прислужников нацизма, вручают им награды и посвящают книги, проводят парады легионов СС, дискриминируют русскоязычное население страны и активно переписывают историю «под себя». И всё это проходит на фоне громких заявлений о демократии и свободе под звёздно-голубыми флагами.
Украинские эсэсовцы в Беларуси
Страшный след оставили в Беларуси и украинские карательные отряды (хотя современные историки просят их так не называть). Действия националистов и бандитов из УССР (особенно её западных районов) имели ряд особенностей, на которых хотелось бы остановиться подробнее.
Резкий подъём национального самосознания связан с Организацией украинских националистов (ОУН) и смутным послереволюционным временем. В 1920-ые гг. последовательно возникают Украинская войсковая организация, Союз украинской националистической молодёжи и созданный в эмиграции Союз украинских националистов. ОУН оформится в единую организацию 3 февраля 1929 г. Основной целью организации было создание независимого украинского государства и отказ от подчинения Москве. В итальянских фашистах и немецких национал-социалистах оуновцы видели пример для подражания, перенимали иерархию, идеологию, уставы и форму. Лидер движения Е. Коновалец возможно даже встречался с Гитлером в начале 1930-ых с предложением о тренировке отрядов украинских боевиков в Лейпциге.
Неудивительно, что приход национал-социалистов к власти в Германии и слухи о возможной войне с СССР были встречены оуновцами с большим энтузиазмом. Хотя отдельные лидеры движения (Коновалец, Онацкий) критиковали фашистские идеологии, не желая отождествлять себя с ними, другие видные деятели (Донской, Бандера, Оршан) открыто декларировали приверженность этим идеям. С конца 1929 и до 1939 г. основным фронтом борьбы националистов являлась Польша. Всё изменилось с началом Второй мировой войны. Контакты украинцев с абвером и иными немецкими службами были налажены давно, поэтому к концу 1939 г. Бандера определил нового врага — «большевики». Оуновцы начали готовить на территории Западной Украины восстание.
Однако органы госбезопасности СССР сумели внести раскол в организацию, арестовав пару тысяч бандеровцев и ликвидировав запасы оружия. Основной акцент в подготовке к неминуемой схватке с большевиками сместился за рубеж. 25 февраля 1941 г. руководитель абвера адмирал Канарис распорядился сформировать Дружины украинских националистов (командиры Р. Шухевич, Р. Ярый), зашифрованные в документах как спецподразделения «Нахтигаль» и организация «Роланд». Националисты получили задания по проведению диверсий, восстаний в тылу советских войск и общему нагнетанию нестабильности. Задачи они получили не позднее 10 июня 1941 г.
Всё время после присоединения Западной Украины подразделения НКВД вели борьбу с оуновцами. Менее чем за два года было убито, схвачено или арестовано около 16,5 тыс. националистов. Однако к маю 1941 на этих территориях действовало не менее 12 тыс. боевиков. С первых часов начала войны мобильные отряды ОУН начали выполнять диверсионные операции в тылу частей РККА, убивать гражданских и военных, помогать продвижению немецких войск группы армии «Юг». После формирования немецкой администрации на оккупированной территории началось создание батальонов вспомогательной полиции. Восемь батальонов были сформированы непосредственно на территории Украины — 101, 102, 109, 115, 118, 136, 137 и 201-й.
Именно им и другим бандеровским формированиям немцы поручили проведение карательных операций на территории Беларуси. Отдельные группировки ОУН действовали в южных областях Беларуси ещё с осени 1939 года, но поддержки почти не получали. Они терроризировали мирное населения и убивали красных командиров. Но всерьёз националисты «займутся» белорусами только с 1941 года, когда южные области БССР включат в состав рейхскомиссариата «Украина». Дело в том, что полицаи из местных часто отказывались выполнять преступные приказы против женщин, стариков и детей, опасаясь расправы со стороны партизан. Пришлые же латышские и украинские предатели рьяно выполняли указания новых «хозяев», жгли и убивали белорусское население. И это несмотря на то, что уже к 1942 г. было ясно, что никаких единых и независимых Латвии и Украины Гитлер создавать не собирался.
Самым известным случаем участия украинских националистов в расправе над мирным жителями считается уничтожение деревни Хатынь 22 марта 1943 г. Современные историки не называют ни роту, непосредственно участвовавшую в казни, ни 118-ый батальон «украинскими», утверждая, что хотя он и был сформирован в Киеве, но состоял не только из украинских добровольцев, а в том числе и из пленных РККА разных национальностей, включая русских и белорусов, служивших в Киевском ОВО. Однако «титульной» нацией 118-го батальона были именно украинцы из «Буковинского куреня ОУН», ранее «прославившиеся» убийствами евреев в Бабьем Яру в Киеве. В том числе и они участвовали в массовом убийстве 149 жителей деревни Хатынь, наряду с примерно сотней эсэсовцев (фамилии палачей можно изучить здесь).
Часто в сводках фигурирует и 201-ый батальон, также не совсем «украинский» по составу, но примечательный тем, что одной из его «сотен» командовал герой Украины Р. Шухевич. Доподлинно известно, что этот шуцманшафт (отряд охранной полиции, СС) участвовал в карательных операциях «Болотная лихорадка» в Витебской области, «Треугольник» в Брестской и «Коттбус» в Минской и Витебской областях. В результате неудач, понесённых отрядами карателей в ходе прямых столкновений с партизанами, они вымещали всю злобу на мирных жителях, сжигая деревни и убивая.
В операции «Коттбус» (началась 20 июня 1943 г.) участвовали вновь сформированные 15, 102, 118 и 237-й охранные батальоны. Только по примерным подсчётам в ходе этого рейда было убито 10 тыс. партизан и мирных жителей. К этому времени уже появилась Украинская повстанческая армия (Шухевич возглавит её в 1944 г.) и только на Брестчине будет действовать до 250 отрядов националистов ОУН-УПА. Ещё раньше, в апреле, была сформирована 14-я гренадерская дивизия СС «Галичина» (1-я украинская), но она займётся зачистками в основном на территории Польши, Украины, Югославии.
Националистическое украинское подполье будет действовать вплоть до середины-конца 1950-ых гг. Этому посвящена в том числе и книга Г. Санникова «Большая охота. Разгром вооружённого подполья в Западной Украине». Отдельные группы националистов точечно действовали на территории БССР до начала 50-ых. Всего же на руках украинских карателей кровь десятков тысяч белорусов. Сегодня в нашей южной соседке они считаются героями, Бандера и Шухевич чуть ли не иконы украинского национализма. Однако любой украинец до осенения себя святым знамением на фоне портретов этих деятелей должен спросить себя: за какую независимость Украины каратели сражались в оккупированных немцами белорусских сёлах и городах с безоружными стариками, женщннами и детьми?
В советское время такие вопросы задавать было не принято, чтобы не наводить тень на плетень отношений «братских» народов. По умолчанию считалось, что все белорусские деревни сжигали немецкие нацисты из батальонов СС. Чего только стоит история с начальником штаба того самого «хатынского» 118-го батальона Г. Васюрой, который спокойно жил и работал в советской Украине, вступил в КПСС и даже хотел получить Орден Отечественной войны в 1985 г. Проведенная проверка вдруг выявила, что Васюра являлся чуть ли не «карателем №1» на территории БССР, непосредственно участвовавшим в уничтожении Хатыни и минимум 360 мирных граждан. Это всё, что удалось доказать спустя более чем 40 лет после содеянного. Многих свидетелей попросту не осталось в живых.
Польские каратели в Скиделе и Гродно
Несколько отличный от описанных выше событий эпизод произошёл на начальном этапе Второй мировой войны. В историю он вошёл как «Скидельское восстание» и связан с актами террора со стороны польских уланов.
17 сентября в Скиделе (ныне Гродненская область Беларуси) вспыхнуло вооружённое восстание, подогретое известием о начале освободительного похода РККА на территории Западной Беларуси и Украины. К тому времени армия вермахта уже две недели воевала в Польше и даже заняла Брестскую крепость. Верхушка восставших принадлежала к Коммунистической партии Западной Беларуси и сумела довольно быстро овладеть электростанцией, почтой, отделением полиции и магистратом. В ходе локальных столкновений погибло по несколько человек с обеих сторон, была разоружена часть польских военных, а ближе к вечеру восставшие заняли ж/д станцию, несколько окрестных деревень и мост через Котру. Всех сдавшихся добровольно польских солдат и управленцев восставшие отпустили домой.
На следующий день польское командование направило на подавление восстания солидные силы. Из Мостов выдвинулся эшелон с военными и полицией, но до места назначения он не доехал — восставшие частично разобрали пути у Скиделя и вынудили эшелонированных сдаться. После этого в засаду попал грузовик с польскими армейцами. Часть из них потом войдёт в город в составе другого соединения, чтобы отомстить за засаду. 19 сентября в Скидель направился эскадрон уланов, прикрываемый пехотой. Им удалось отбить город совместно с местным пропольским активом и начать репрессии. Были сожжены почти все дома в центре города, в здания забрасывали гранаты, а пытавшихся скрыться расстреливали на месте.
Было казнено минимум 30 повстанцев, 70 человек ожидали расстрела. К ним применили пытки — вырезали на груди красные звёзды, отрезали уши, выкалывали глаза. Количество раненых, избитых и изувеченных к вечеру 19 сентября достигло 200. Варварство «эскадрона смерти» остановил летучий отряд Красной Армии, включавший в состав два танка и пару броневиков. В 7 часов утра 20 сентября отряд направился на захват Гродно и столкнулись с тем самым уланским отрядом в составе около двух сотен «штыков». Мобильная группа атаковала поляков с флангов, сумела прорваться через горящий мост к Скиделю и отбросила польских солдат от города.
В ночь на 20 сентября город взяли основные части РККА, разоружившие жандармов и военных и установившие контроль. Весть о расправе быстро пронеслась по окрестностям и вынудила польскую администрацию спешно покидать сёла и местечки, опасаясь мести со стороны местного населения. В октябре 1939 НКВД привёл в исполнение смертные приговоры в отношении 15 наиболее жестоких арестованных уланов.
Параллельно с подавлением восстания в Скиделе разворачивались и события в Гродно. Утром, узнав о начале наступления советских войск, вся охрана гродненской тюрьмы разбежалась. Там содержались преимущественно православные белорусы и малороссы. На их освобождение вышли родственники, которые разбили ворота и двери камер и выпустили заключённых. Процессия двинулась с песнями и красными флагами на площадь Батория (ныне Советская). Однако днём на митингующих надвинулась толпа из жандармов, полицейских и польских националистов. По освобождённым заключённым и всем собравшимся открыли огонь и начали рассеивать толпу. Многие арестанты были в робах с красными повязками. Их жестоко избили и снова бросили в тюрьму. В течение двух дней до прихода Красной Армии поляки ходили со списками по городу и расстреляли около трёх десятков человек, избили и изувечили ещё около сотни.
Об этих событиях сентября 1939 года пропольские «змагары» предпочитают не вспоминать. Равно как и том, что уланы кричали поваленным на землю белорусам:
«То земля наша, польская, вам на ней не жить!».
Даже на протяжении XX века польское руководство не рассматривало территорию нынешней Беларуси как нечто обособленное и суверенное. Польские земли в их представлении лежали как минимум до линии Дисна-Вилейка-Столбцы-Старобин-Лельчицы, а то и вовсе до Смоленска. А в январе этого года крупнейшая польская исследовательская лаборатория «Центр исследования общественного мнения» (CBOS) опубликовала данные опроса о симпатиях и антипатиях поляков. В опросе приняли участие 928 человек и «крэсы усходнiя» расположились в списке симпатий на низших позициях. Неприязнь к нам испытывают почти 27% опрошенных, а симпатию — 31%. Это что-то на уровне отношения к китайцам и евреям в нынешней Речи Посполитой.
У военных преступлений нет национальности
Разумеется, современные историки не ставят знак равенства между местами формирования карательных батальонов и их национальным составом (это тоже крайность). Среди «латышских» и «украинских» эсэсовцев вне всякого сомнения были пленные русские, полицаи-белорусы (описанные в том числе в книге О. Симоновой «Мы будем жить») и командиры-немцы. Однако применительно к этим сформированным после оккупации батальонам всё-таки допустимо понятие «титульная нация», то есть принадлежность большей части личного состава к одной, доминирующей нации. Неудивительно, что от 50 до 90% личного состава «латышских» и «украинских» батальонов смерти составляли именно латыши и украинцы, как в случае с деревней Жестяная Горка или селом Чёрное на Новгородщине.
В любом случае у преступлений против мира и безопасности человечества не может быть национальности. В угоду политической конъюнктуре и противодействию «русскому миру» сегодня в некоторых соседних государствах воевавшие с мирным населением палачи признаются «героями», а портреты Арайса и Шухевича гордо несут во время факельных шествий. Но Беларусь, потерявшая в последней мировой войне каждого третьего жителя, помнит истинную цену этих «героев», разбегавшихся при первых прямых стычках не то что с регулярной армией, а с партизанами и потом трусливо прятавшихся в литовских и украинских лесах до конца 50-ых гг.
Отметим в заключение, что попытки сколотить из белорусов Вольный корпус самообороны и наделить его карательными функциями провалились. В июне 1942 г. хотели собрать три дивизии, в итоге с трудом набрали 20 батальонов, которых так и не вооружили, опасаясь восстания. К весне 1943 г. все батальоны были распущены, а белорусы служили на административных должностях и в полиции. 23 февраля 1944 г., правда, была создана Белорусская краевая оборона. Собранные к концу марта 45 батальонов (около 21 тыс. человек) вплоть до июля 1944 года с разной степенью успешности сражались с партизанами. Затем в основном сдались в плен или ушли с отступающими немецкими войсками.
Белорусские шуцманшафты по некоторым данным действовали с 1941 года и тоже участвовали в отдельных карательных операциях против населения. Численность примерно двух десятков батальонов составляла в разное время около 3,8 тыс. человек. Однако они не ассоциируются с теми жестокостями, которыми отметились представители других коллаборационистских формирований. А самое главное, что даже в современном националистическом угаре без ответа остаётся вопрос — за какую литовскую, латышскую и украинскую независимость сражались в белорусских лесах, болотах и деревнях участники карательных батальонов?
Леонид Мережковский
