Деятельность Украинской повстанческой армии в белорусском Полесье
Одним из яблок раздора между Украиной и Россией стало различное трактование роли Украинской повстанческой армии (бандеровцев) в истории Второй мировой войны. Наши восточные соседи по советской традиции продолжают считать её солдат прислужниками нацистских оккупантов, а за южной границей нашей республики они стали национальными героями.
20 января 2010 года незадолго до сложения своих полномочий тогдашний президент Украины Виктор Ющенко издал указ о присвоении идеологу украинского национализма Степану Бандере звания героя. Тогда на это негативным образом отреагировали как на Востоке, так и на Западе. Депутаты Европарламента выразили официальное разочарование данным деянием, руководство России было жёстче в оценках произошедшего. Тогдашний вице-спикер Совета Федерации Юрий Воробьев назвал поступок Ющенко «стыдом и срамом» и добавил: «Если бы об этом узнали наши деды и отцы, то просто бы перевернулись от возмущения в своих могилах», а Владимир Путин, который тогда был премьер-министром РФ, выразил мнение, что «руководители цветного движения, по сути, плюнули в лицо своим политическим спонсорам, издав указ об объявлении Степана Бандеры героем Украины».
Украинская повстанческая армия известна проведением этнических чисток поляков на Волыни, которые в 2016 году Парламент Польши признал геноцидом. Кроме того, многие историки утверждают, что организации украинских националистов тесно сотрудничали с нацистами. По оценке учёного из Оттавского университета Ивана Качановского, по меньшей мере 46% лидеров ОУН(б) и УПА на Украине служили во время Второй мировой войны в полиции, батальонах «Нахтигаль» и «Роланд», дивизии СС «Галичина», местной администрации или учились в организованных немцами военных и разведывательных школах.
Однако в истории Украинской повстанческой армии есть момент, который довольно малоизвестен широкой белорусской общественности: отряды бандеровцев на постоянной основе активно действовали на территории белорусского Полесья, равно как в Западной Украине.
Предыстория, или Как всё начиналось
Полешуки всегда разговаривали на своем диалекте белорусского языка — полесском, который в силу географической близости к Украине весьма близок к украинскому.
Данный фактор был отражён в результатах переписи населения 1897 года. Согласно ее результатам, большинство жителей Брестского и Кобринского уездов разговаривали на малорусском (украинском) языке.
В 1918 году южная часть нынешней Беларуси вошла в состав Украинской Народной Республики:
Затем, после Рижского мирного договора 1921 года, территория края оказалась в составе Второй Речи Посполитой (Польши Пилсудского), местное население стало переживать полонизацию. В частности, для белорусских и украинских детей были открыты школы с польским языком обучения.
Угнетённое положение Кресов всходних (так в Польше называли западнобелорусские и украинские земли) не могло не вызвать протест их населения, и уже в начале 1929 года на территории Западной Украины была сформирована Организация украинских националистов (ОУН), участники которой объявили войну «польским оккупантам» и стали бороться за возрождение УНР в границах 1918 года. Примечательно, что одно из его отделений было возглавлено молодым Степаном Бандерой, которого польские власти в 1934 году приговорили к пожизненному заключению за убийство польского министра внутренних дел. До войны он успел побывать в заключении в Варшаве и Кельце, а в 1939-м его отправили в Брестскую тюрьму, расположенную в крепости. 13 сентября 1939 года, через несколько дней после нападения Германии на Польшу, тюремная администрация покинула город, и вскоре Бандера, наряду с остальными украинскими националистами — узниками Брестской крепости, вышел на свободу. Скрытно, просёлочными дорогами, стараясь избегать встреч с немецкими, польскими, а также советскими солдатами, бывший заключённый с небольшой группой сторонников отправился во Львов. На Волыни и в Галиции Бандера наладил связь с действующей сетью ОУН — так, в городе Сокаль он принял участие во встрече территориальных руководителей ОУН. Проанализировав сложившуюся на Западной Украине ситуацию, Бандера пришёл к выводу, что всю деятельность ОУН на данной территории следует переориентировать на борьбу с большевиками. Он прожил две недели во Львове, но опасаясь поимки, отправился в Краков, откуда включился в деятельность ОУН, продолжая отстаивать идею её реорганизации. 10 февраля 1940 года в оккупированном нацистами Кракове созвал некоторых лидеров ОУН Галиции и Прикарпатья и объявил себя лидером организации.
После нападения нацистов на СССР, украинские националисты во главе со Степаном Бандерой провозгласили во Львове «Акт возрождение Украинского государства». Немцам такая решительность пришлась не по нраву, и они арестовали его. Таким образом, на протяжении Великой Отечественной войны он оставался лидером украинских националистов лишь формально, из заключения.
Южная часть Беларуси (Полесье) оказалась в сфере их интересов, потому что в 1918 году была в составе Украинской Народной Республики, и с 1930-х годов украинские националисты развернули свою деятельность и в белорусском Полесье.
Затем, когда в 1939 году край был присоединён к СССР, общественные организации украинцев всё равно продолжили там свою активность. В основном добивались обучения в школах на украинском языке. Так, в 1940-м году в этом регионе работало 60 украинских учреждений образования.
Но помимо мирных организаций, перед Великой Отечественной войной на юго-западе БССР действовало и украинское националистическое подполье.
Вот что по этому поводу гласят архивные документы довоенного времени:
«Из спецсообщения НКВД БССР секретарю ЦК КП(б)Б П.К. Пономаренко о разоблачении группы украинских националистов в Кобринском районе Брестской области
г. Минск
7 января 1941 г.
Совершенно секретно
[…] В Кобринском районе Брестской области в Болотинское сельпо проникла группа украинских националистов во главе с председателем сельпо Григоруком, зав. лавкой братьями Шварко, эта группа распространяет провокационные и клеветнические слухи о предстоящей войне, насильственной организации колхозов и т. п. […]
Народный комиссар внутренних дел
Белорусской ССР Л. Цанава»
После немецкой оккупации 1941 года белорусское Полесье оказалось в составе рейхскомиссариата Украина, что стало поводом для активизации бандеровцев на территории края:
УПА-Полесская сечь в Беларуси в 1941-1943 годах
Сразу после нацистской оккупации в июне 1941 года известный украинский националист Тарас Боровец по кличке Бульба (из-за этого местные жители прозвали бойцов его отряда бульбашами, а историки — бульбовцами), надеясь на благосклонность немцев к идее независимой украинской державы, издал «приказ № 1» о создании «украинской милиции» и повстанческих отрядов для проведения диверсий, уничтожения транспорта, сбора разведданных в тылу советских войск. Но, несмотря на тяжёлую военную обстановку, восстания как такового не было. На долю «сечевиков» выпал захват тюрем, отбивание колонн мобилизованных в РККА и запасников, транспортов с заключёнными, нападение на склады и транспорты с оружием, уничтожение мелких подразделений НКВД и милиции.
В августе 1941 года он издаёт приказ об объединении разрозненных групп украинских националистов в Полесье в единое вооружённое формирование — «Полесскую сечь», которая спустя несколько месяцев сменило название на Украинскую повстанческую армию (УПА). Тарас «Бульба» Боровец и стал её руководителем.
В краю началась массированная немецко-украинская агитация местного населения вступать в их ряды. Из архивных документов НКВД следует:
«Из разведсводки НКВД БССР о деятельности украинских националистов
Август 1941 г.
[…] 4. О контрреволюционной деятельности украинских националистов
Украинские националисты проводят среди населения совместно с немецкими оккупантами к[онтр]р[еволюционную] агитацию за самостийную Украину.
В селах Кобринского района Брестской области украинскими националистами с ведома немецких властей были расклеены листовки, в которых некий Степан Бондарь и Коновалов призывали украинский народ не складывать оружия, пока не будет Украина самостоятельная.
(Из объяснения военнослуж. Смирнова А. от 12.8)».
Штаб-квартира бульбовцев расположилась в городке Олевск (ныне районный центр в Житомирской области), что расположен около нынешней украинско-белорусской границы. 5 сентября 1941 года туда прибыл немецкий гебитскомиссар, который предложил сохранение отрядов «сечевиков» в качестве местной полиции (под контролем одного немца-вахмистра на каждый район).
Спустя два месяца Тарас «Бульба» Боровец распустил Полесскую Сечь и отряды вспомогательной полиции из-за нежелания целиком входить в подчинение немцам, однако уже 10 апреля 1942 года вновь их мобилизовал.
Пытаясь воевать за «нэзалэжну» Украину, Тарас Боровец осознавал беспомощность его отрядов перед двумя мощнейшими в мире армиями, в связи с чем был вынужден проводить переговоры как с немцами, так и с советскими партизанами. Любопытно, но с обеими сторонами ему удалось достичь компромисса.
Осенью 1942 года бульбовцам удалось договориться с партизанами о нейтралитете. Как писал командир партизанского отряда, Герой Советского Союза, кадровый сотрудник НКВД Дмитрий Николаевич Медведев в автобиографической военной повести «Сильные духом», между ними и украинскими националистами был установлен пароль для взаимного распознавания.
Однако идейные последователи Степана Бандеры в лице «сечевиков» всё-таки отказались вести совместные с партизанами боевые действия против оккупантов и уже в декабре 1942 года Т. Боровец-«Бульба» вёл переговоры с рейхскомиссаром Украины Эрихом Кохом о возможности создания «украинской армии».
На это нацисты не могли пойти, потому что перспектива создания отдельной армии на оккупированной территории им была крайне невыгодна, как и независимого украинского государства, однако они всё равно сумели найти подход к Боровцу, потому что после переговоров бойцы, находящиеся в его подчинении, развернули немецкую пропаганду среди местного населения. В частности, распространяли среди полешуков листовки умиротворяющего характера:
«Немец — наш временный враг. Если его не озлоблять, то как он пришёл, так и уйдет».
Тогда же был разорван и нейтралитет с партизанами. Относительно причин существуют разные мнения. Некоторые авторы считают, что подполковник А. Лукин прекратил отношения с Боровцом после того, как узнал, что последний одновременно ведёт переговоры с немцами. Сам же Боровец утверждал, что нейтралитет был разорван по вине советских партизан, которые имели приказ уничтожать украинские воинские формирования.
В разведсводке УШПД (Украинского штаба партизанского движения) от 5 декабря 1942 года отмечалось, что украинские националисты на территории белорусской Пинщины нападают на мелкие группы советских партизан, разоружают их и избивают, а также распространяют среди населения листовки с призывом: «Бий кацапа-москаля, гони його звiдциля, вiн тобi не потрiбен!»:
«5 декабря 1942 г.
Строго секретно
НАЧАЛЬНИКУ ЦЕНТРАЛЬНОГО ШТАБА ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Тов. ПОНОМАРЕНКО
РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ СВОДКА
УКРАИНСКОГО ШТАБА ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ
По состоянию на 5 декабря 1942 г.
По донесению командира объединенных партизанских отрядов т. Сабурова от 3 декабря 1942 г. на территории Пинской области в Острожских, Шумских и Мизочских лесах оперируют большие группы украинских националистов под руководством командира под кличкой «Тарас Бульба».
Националисты нападают на партизанские группы, разоружают их и избивают, а также устраивают засады против немцев.
Этими националистическими группами распространяются листовки следующего содержания: «Бій кацапа-москаля, гони його звідциля, він тобі непотрібен».
Начало 1943 года ознаменовалось ещё более ожесточёнными противостояниями бандеровцев и партизан при одобрении немцев, приложивших усилия к тому, чтобы столкнуть их между собой лбами. Из сообщения сотрудника 4-го Управления НКВД СССР Л.И. Сташко П.К. Пономаренко о борьбе партизан с украинскими националистами на Западной Украине:
«В районах Западной Украины партизаны заняты в основном борьбой с украинскими националистами.
В связи с этим националисты направляют свою деятельность против партизан и действия партизан используют в агитации среди населения против советской власти.
Немцы довольны таким положением.
Активизировавшееся движение поляков немцы также поддерживают, стремясь направить польские и украинские националистические силы на борьбу между собой. В западных областях Украины немцы заменяют полицию польской.
Подполковник госбезопасности Сташко».
Тем временем с конца 1942 года растёт недовольство Боровца и политикой нацистов. Как мы помним, декабрьские переговоры с Эрихом Кохом о создании украинской армии нацисты отвергли, кроме того, оккупационной администрацией были проигнорированы требования Тараса «Бульбы».
20 февраля 1943 года он сделал громкое заявление:
«УПА официально вступила в открытую борьбу на два фронта — против двух социализмов: германского и советского».
С этого времени бульбовцы вели бои с мелкими группами советских партизан, а большие отряды они «пропускали» вперёд, чтобы с ними «воевали немецкие вооруженные и полицейские силы». Рассчитывая столкнуть «два социализма» между собой.
В нацистской администрации рейхскомиссариата поняли, что с этого момента сотрудничество с бандеровцами практически полностью прекращено, и вместо того, чтобы сосредоточить все силы на фронте, им придётся бороться на оккупированной территории как с советскими партизанами, так и с национал-украинскими силами. В переписке немецких чиновников оба перечисленных формирования именуют одинаково — бандитами. А украинских националистов даже подозревают в сотрудничестве с Москвой, обращая внимание на успешность их антинемецкой пропаганды среди населения Полесья. Вот что писалось в сообщении Генерального комиссара Волыни и Подолии в рейхскомиссариате Украина об общем состоянии и деятельности политического руководства области:
«На Волыни положение существенно обострилось, это доказывает усиление бандитской деятельности. В то время как в северных и восточных областях, особенно в Пинске, Столине, Сарнах и Костополе террор осуществляют преимущественно советские банды, в западных и южных областях Волыни верховодят национал-украинские банды. Это зашло так далеко, что в областях Горохова, Любомля, Дубно, Кременца и отчасти Луцка следует говорить о повстанческом движении. Можно предположить, что часть националистических банд поддерживают из Москвы, о чём они даже не подозревают.
В то время как в Подолии в результате укрепления фронта настроение местного населения в целом можно рассматривать, по меньшей мере, как уже не враждебное нам, на Волыни националистическая пропаганда настроила большую часть населения против нас и способствует созданию банд, о которых сказано выше. Сегодня можно говорить о том, что большая часть населения симпатизирует бандам. Те из местных, кто пока ещё сотрудничает с немецкой администрацией, подвергается такому террору, что их дальнейшее лояльное сотрудничество как минимум поставлено под вопрос, тем более что банды убивают таковых. Вопрос организованных украинцами убийств поляков передан для решения в VII Внутреннее управление (полиции)».
Испорченные отношения между бандеровцами и нацистами приходилось выяснять во время многочисленных переговоров между «Бульбой» и немецкими оккупационными чиновниками. Из сообщения начальника нацистской Полиции безопасности и СД об антинемецкой деятельности Т. Бульбы-Боровца и его отряда:
«<…> Позже состоялись и другие встречи с Боровцем. При этом он выдвинул требование самостоятельности Украины и заявил, что в дальнейшем любые переговоры о его собственной судьбе и судьбе его банды зависят от выполнения этого требования или, по меньшей мере, определённого согласия на этот счёт.
Боровец показал себя в этих переговорах фанатичным националистом и ярко выраженным представителем ОУН Бандеры. В разговоре он вступился в защиту Бандеры лично и отстаивал провозглашение самостоятельности Украины группой Бандеры 28 июля 1941 г.
<…>
Наиболее заметная тенденция в высказываниях Боровца — горечь от того, что были распущены добровольческие украинские формирования, и что с введением гражданского управления на Украине проводится «колониальная политика».
<…>
Боровец заявил тогда о готовности предоставить себя и свой отряд в распоряжение для борьбы против большевистских банд на следующих условиях:
- Освобождение политических заключенных, а именно всех националистов, посаженных по политическим причинам;
- Прекращение мер произвола против украинского населения, в частности поджога сёл и усадеб, в качестве возмездия.
В ходе переговоров Боровцу были сделаны следующие предложения:
- Боровец поступит в распоряжение командира Полиции безопасности и СД в Ровно и там получит возможность на своём посту, исходя из своего опыта, оказывать содействие в борьбе с большевистским бандитизмом.
- Его люди будут освобождены с обязательством зарегистрироваться в местной жандармерии или охранной полиции, и тоже будут использованы в борьбе с большевистскими бандами.
<…>
Согласованный с Боровцом 14-дневный срок на обдумывание предложений истек, но он не принял сделанных ему предложений.
<…>
Кажется, подтверждается тесное сотрудничество банды Боровца с большевистскими бандами, а также поддержка большевиков оружием и боеприпасами. Говорят, Боровец даже получил приглашение в Москву, но функционеры Бандеры из его окружения воспрепятствовали осуществлению поездки. Со стороны большевиков Боровцу было сделано предложение принять на себя командование всеми большевистскими бандами на севере Украины. Он якобы отклонил это предложение и поставил условие, чтобы ему через Москву дали возможность связаться с Лондоном, дабы он мог получить там возможные гарантии самостоятельности Украины в случае победы Англии.
<…>
Борьба с бандой, как и в целом с организацией ОУН, в настоящее время ведётся самыми жёсткими средствами».
Конечно, ни о каком сотрудничестве с Москвой и партизанами не могло быть и речи, советские архивные документы 1943 года гласят о непрекращающихся столкновениях бульбовцев и партизан на белорусском Полесье. Вот что гласит телеграмма секретаря Пинского подпольного обкома КП(б)Б А.Е. Клещева в БШПД о разоблачении командира партизанского отряда имени А.В. Суворова Б. Лукашука как украинского националиста:
«Тов. Пономаренко, Калинину
Украинский националистический центр заслал в Волпинский, Жабчицкий, Ивановский, Дрогичинский р-ны группу националистов в кол-ве 76 чел., которая втянула в свою организацию командира отряда им. Суворова Лукашука Бориса и 5 бойцов бригады им. Молотова. В конце апреля группа националистов была раскрыта и уничтожена. Изъято 5 пулеметов, 76 винтовок, 7 гранат, много патронов.
За время гнусной работы группы националистов, по её заданию, Лукашук расстрелял комиссара отряда Михайловского Бориса Николаевича и 4 партизан. В бандитской группе изъяты секретные документы: списки командиров и политработников, коммунистов и комсомольцев для последующей террористической работы, националистические крестики и медальоны-фотокарточки, листовки националистического центра. Следствие продолжаем.
Клещев
НАРБ. Ф. 4п. Оп. 33а. Д. 429. Л. 106. Копия».
И несмотря на то, что бульбовцы остались в недружественных отношениях с нацистами, они продолжают воевать против советских партизан, а также сжигать села с украинским и польским населением за сотрудничество с партизанами.
Летом 1943 года в разведывательной сводке украинского штаба партизанского движения №62 отмечено, что в среде бандеровцев растут просоветские настроения:
«Среди рядового состава бульбовцев наблюдается высказывание в пользу советской власти. Некоторые из них заявляют: «Скорее бы кончилась война, лучше пусть будет советская власть, чем будут править немцы».
Конец УПА-Полесской Сечи и ее поглощение ОУН-УПА
До лета 1943 года существовали две организации с одинаковым названием — УПА-Полесская Сечь (действовавшая в Полесье) и ОУН-УПА (вооруженное формирование Организации украинских националистов), которую позже возглавит известный Роман Шухевич.
Последняя была создана лишь в феврале 1943 года в связи с переломом в войне и постепенным приближением советских войск к Украине: 17-23 февраля 1943 в селе Тернобежье Олевского района Львовской области на III конференции Организации украинских националистов было принято решение об активизации деятельности и начале вооружённой борьбы. Во время мероприятия участники поддержали Романа Шухевича, по мнению которого основная борьба новой армии должна быть направлена не против германской оккупации, а против советских партизан и поляков.
Формирование планировалось назвать «Украинская освободительная армия», но в первоначальный период вооружённые отряды ОУН(б) именовались «вооружёнными подразделениями независимцев-государственников».
22 февраля представители ОУН(б) встретились с Тарасом «Бульбой» Боровцом для обсуждения совместной деятельности. Однако ни эта, ни вторая встреча, состоявшаяся 9 апреля, не принесли желаемого результата ни одной из сторон. По словам самого Боровца, для него неприемлемыми были: а) диктат Бандеры; б) планируемые ОУН(б) акции против польского населения.
В июле 1943 года УПА-Полесская сечь была переименована в Украинскую народно-революционную армию (по версии Боровца это было связано с тем, чтобы его не ассоциировали с проводившей резню поляков УПА-ОУН(б).
Между двумя группировками началось вооруженное противостояние, и в итоге бульбовцы потерпели поражение. В ночь с 18 на 19 августа 1943 года в Костопольском районе Ровенской области отряды новой ОУН-УПА окружили, атаковали и разгромили руководящий центр бульбовцев, захваченным в плен предложили присоединиться к ОУН-УПА.
Сам Боровец там не находился, поэтому избежал незавидной участи своих подчиненных. Позже он был арестован немецкими властями и отправлен в специальный политический барак концлагеря Заксенхаузен, однако уже в следующем году его освободили. После Второй Мировой войны мигрировал в Канаду, где умер в 1981 году в возрасте 73 лет.
Так завершилась история УПА-Полесской сечи Тараса «Бульбы» Боровца или, как их прозвали в народе, бульбашей. На территории белорусского Полесья начала действовать новая организация украинских националистов.
ОУН-УПА на землях Беларуси 1943-1952 гг.
Новое вооруженное формирование сразу заявило о себе как о более агрессивной и решительной организации. Ещё до уничтожения Полесской сечи ОУН-УПА устроила массовую резню поляков на севере Украины, известную под названиями Волынская резня или Волынская трагедия.
Внутреннее строение ОУН-УПА состояло из Северной, Южной, Западной и Восточной групп. На белорусской территории действовала Северная. Наиболее крупным отрядом этой группы было подразделение, именовавшееся «Месть Полесья». Именно оно осуществило ряд успешных операций против немецких войск на территории Кобринского, Жабинковского и Антопольского районов Брестской области. Так, в мае 1943 г. на шоссе Ковель-Брест это подразделение УПА подготовило и осуществило нападение на колонну германских войск, в которой ехал рейхсляйтер, обергрупппенфюрер СС Виктор Лютце. В результате акции нацистский чиновник и значительное количество солдат германской армии были уничтожены. В ответ на это немцы провели крупную карательную операцию против отрядов УПА-Север.
Из справки начальника 6-го отделения Отдела по борьбе с бандитизмом НКВД СССР Головлева о ведении украинскими националистами пропагандистской работы среди местного населения и обращениях их к народам СССР:
«<…> В пути своего продвижения отряды националистов ведут борьбу с немцами и партизанами. Личный состав мелких партизанских групп националисты зверски уничтожают.
Среди украинского населения бандеровцы ведут усиленную пропаганду, распространяют листовки, отпечатанные типографским способом за подписью УПА — украинская повстанческая армия, с призывом к активной вооруженной борьбе против Германии и Советского Союза за создание самостоятельного Украинского государства.
В частности ими были распространены листовки с призывом к населению всячески противодействовать проводимой немцами мобилизации молодежи в армию и на работу в Германию».
Во второй половине 1943 года и в начале 1944-го, когда советские войска уверенно приближались к Западной Украине и Полесью, в Брестской области продолжали действовать значительные силы ОУН, объединённые Брестским окружным проводом (проводы — это территориальные ячейки УПА; делились на подрайонные, районные, надрайонные и окружные; окружные были наиболее крупными) под кодовым названием «Кричевский», однако среди местного белорусского населения они не пользовались поддержкой, о чём свидетельствует архивный документ СССР:
«Отчет А.И. Федосюк о влиянии украинских националистов на население Кобринского, Антопольского и Дивинского районов
Не ранее 1 сентября 1943 г.
[…] Украинские националисты не имели большого влияния на население Кобринского и Антопольского районов, почти никакого, за исключением деревни Большие Болоты Кобринского р-на. Частично некоторую зацепку националисты имели в отдельных деревнях Дивинского района, как Хабовичи, Руховичи, Повитье. Это объясняется [применительно] к этому району, потому что там нет и не было соответствующего политически подкованного актива, который смог бы дать отпор украинским] националистам. Но в настоящее время и в этих деревнях даже то незначительное влияние их ликвидировано после проведения массовой работы по разъяснению, кто такие украинские националисты и кому они помогают своей работой.
Проведённые собрания в деревнях Повитье, Радостово, Сварынь, Горицы, Большие Болоты, Бирск, Хабовичи, которые лежат к району, в котором пробиваются действия украинских] националистов, а также активное противопоставление населения украинским националистам говорят, что население этих районов стоит крепко на основе восстановления советской власти, на основе беспощадной борьбы с захватчиками, немецкими фашистами.
А.И. Федосюк
Помета: Тов. Закурдаеву.
НАРБ. Ф. 4п. Оп. 33а. Д. 67. Л. 54–61. Подлинник. Рукопись; Ф. 1333. Оп. 1. Д. 16. Л. 48–51. Машинопись».
До освобождения региона Красной Армией к лету 1944 года украинские националисты продолжали партизанить в полесских лесах, нападая как на немцев, так и на советских партизан. В Полесье фактически до ухода нацистов воевали между собой три силы.
В середине 1944 года, когда Западная Беларусь и Украина были полностью освобождены, а капитуляция гитлеровцев казалась делом времени, бандеровцы остались на территории уже Советской Беларуси. Тогда формирования ОУН-УПА насчитывали примерно 12-14 тыс. человек. В одной только Брестской области к концу 1944 г. действовало 120 небольших отрядов ОУН-УПА (по 7-10 человек в каждом).
С освобождения и до 1946 года они совершили на территории БССР 2384 диверсии и теракта, в результате которых погибли 1012 человек. К примеру, в октябре 1944 г. отряд УПА напал на один из сельских советов Ратновского района, Брестской области. Националистами были захвачены несколько милиционеров и членов местного актива. Позднее все были расстреляны. Забрав документы, бандеровцы сожгли здание сельсовета и отошли.
Вот как это засвидетельствовано в архивном советском документе (Политинформация секретаря Дивинского райкома КП(б)Б Я.У. Индюкова секретарю ЦК КП(б)Б Т.С. Горбунову, секретарю Брестского обкома КП(б)Б М.Н. Тупицыну о деятельности банд в районе):
«12.10.1944 г. в ночное время банда напала на один из сельских советов Ратновского района, граничащего с нашим Осовским и Целиковским сельскими советами. В здании сельского совета находился работник Ратновской раймилиции с 6 вооруженными гражданами из местного актива, которые бандой целиком были все захвачены и обезоружены, выведены во двор совета, положены на землю и шесть человек расстреляны, а седьмой тяжело ранен. Банда, забрав все документы, зажгла здание сельсовета, начала отходить. В это время прибыл наш батальон и начал преследовать бандитов. В результате боя было убито 26 бандитов, в том числе главарь банды «Орлик». Захвачены трофеи и ценные документы, которые направлены в Брестское облуправление НКВД. Со стороны батальона ранен один красноармеец. Тяжелораненому из Ратновской раймилиции была оказана помощь и направлен в гор. Кобрин».
В противостоянии СССР и украинских националистов начался новый, послевоенный этап.
Советская власть начала немедленную борьбу против бандеровцев. Так, из Доклада наркома внутренних дел СССР Л.П. Берия И.В. Сталину, В.М. Молотову и Г.М. Маленкову об итогах работы по ликвидации националистического подполья по западным областям Украины, западным областям Белоруссии и Литовской ССР следует:
«По западным областям Белоруссии. При проведении операций по ликвидации белопольских банд убито 444 и захвачено живыми 927 бандитов; арестовано антисоветского элемента и дезертиров из Красной Армии — 9670.
<…>
Положение в западных районах Украины и Белоруссии в настоящее время значительно улучшилось, что подтверждается успешным проведением призыва в Красную Армию, хлебозаготовок и других хозяйственных и политических кампаний. Улучшению общего положения способствовали также мероприятия по изъятию и выселению в Сибирь членов семей активных оуновцев и участников бандитских шаек».
В апреле 1947 г. в Ивановском районе Пинской области НКВД был уничтожен штаб Пинского надрайонного провода ОУН, при этом было арестовано 160 участников националистического подполья. В мае-июне 1948 г. в Малоритском районе Брестской области спецгруппой НКГБ был уничтожен крупный отряд УПА. В том же 1948 г. в Жабинковском районе Брестской области оперативно-войсковая группа НКВД БССР уничтожила Брестский надрайонный провод ОУН. В июне 1949 г. ликвидирован штаб Кобринского надрайонного провода ОУН. Последняя украинская партизанская группа была ликвидирована в Ивановском районе Брестской области в 1952 г. Тогда была обнаружена и уничтожена группа надрайонного проводника Ивана Панько «Сикоры».
Однако по сообщениям разведки, 18 человек всё ещё укрывались от поимки, но уже не представляли опасности ни местному населению, ни управляющей администрации.
Таким образом, эта война, по сравнению с Великой Отечественной, малоизвестная широкой белорусской общественности, продолжалась вплоть до 1952 года.
По следам бандеровцев. Что помнит о них живая память народа?
Историческая литература и архивные документы позволили составить целостную картину происходящего, однако мы всё же решили отправиться в Полесье за живыми эмоциями свидетелей тех событий. Мы рассчитывали на пожилых сельчан, которые пережили войну и могли бы поведать нам интересные факты о деятельности бандеровских формирований в этом регионе.
По архивным данным, наибольшую активность бандеровцы проявляли в Дывинском, Антопольском (сегодня они входят в состав Дрогичинского района Брестской области), а также в Кобринском районе. Мы туда и направились.
Мы посетили несколько местных деревень, задавая местным жителям, заставших войну, единственный вопрос: во время войны здесь действовала УПА (бульбаши, бандеровцы), что Вы можете рассказать про них?
Отвечает Татьяна Ивановна (79 лет) из села Дывин, которое ранее было райцентром Брестской области, а ныне входит в состав Кобринского района:
«Войну я пережила ребенком, поэтому о ней мало что конкретного могу рассказать. Помню бомбежки, помню страх. Мама всех боялась, как и наши соседи. Тяжело было, страдали и от немцев, и от партизан, и от бандеровцев. Сами жили впроголодь. Придут немцы, ограбят под страхом смерти, в следующую ночь партизаны придут, отберут последнее.
О бандеровцах я хорошо помню уже в более сознательном возрасте. После войны. Мы жили не в Дывине, а в деревне Озяты, что недалеко отсюда. Так вот, помню как долго-долго после войны они жили в лесах, нападали на коммунистов, колхозников. Население их очень боялось. Мы оказались в тисках — с одной стороны давление руководства, чтоб поддерживали колхоз, с другой стороны из-за этого можно было стать жертвой бандеровцев, которые мстили местному населению за одобрение Советов и сотрудничество с ними. И так было до 1950-х годов.
Их схрон был в соседней деревне Лиски. И как-то в один момент, помню, по деревне пронеслись слухи, что их всех повязали и отправили в Сибирь. Оказалось, что это правда. Потому что сразу потом пришли и за крестьянами, которые подкармливали бандеровцев. А ведь подкармливали не по своей воле: они приходили из лесу ночью к тебе, угрожали пристрелить и заставляли отдать еду. Как тут не отдашь, когда жизнь дороже? Повязали их всех. В безвыходном положении оказались. Жаль людей».
Мы узнали у Татьяны Ивановны, что в Дывине неподалеку проживает 90-летняя бабушка по имени Анна Зотиковна, которая должна помнить гораздо больше. Мы направились к ней.
Анна Зотиковна (90 лет) из села Дывин:
«Да, были у нас бандеровцы. Мы их называли бульбашами. Боялись их, как и партизан, и немцев. Бульбаши прятались в лесу, хотели Украину полностью завоевать.
Я знала некоторых дывинцев, которые пошли в их ряды, но они уже поумирали. Их ещё тогда поубивали почти всех, а тех, кто остался жив, посадили в тюрьму. Довольно много местных их поддержали. Не большинство, конечно, но хватало. В наших краях было не редкостью, когда отец шёл в партизаны, а его сын в бульбаши. Так и стреляли друг в друга. Ой, вообще, война — это самое страшное, что было в нашей жизни. Я своих детей и внуков часто ругаю, когда они на жизнь жалуются. Говорю им: деточки, радуйтесь, что в мирное время живёте и здоровы! Остальное приложится!
Все друг друга резали и стреляли. Не было житья нам тогда, всех боялись. Спокойно зажили только тогда, когда советская власть пришла, навела порядок».
Из Дывина мы уехали в маленькую деревеньку Перки, что расположилась под Кобрином прямо вдоль трассы Брест-Минск-граница с РФ. Ветеранов там не осталось, на улице встретили только Николая Марковича. Ему 80 лет, во время войны был ребёнком, но много знаний почерпнул от родителей, а также из книг. Он работал учителем в школе:
«Бандеровцев боялись очень. Больше чем немцев. Они расстреливали без суда и следствия. Их поддерживали в основном раскулаченные Советами крестьяне. Им они пообещали вернуть старые порядки. Кто победнее был, тот поддерживал больше советских партизан и ждал прихода Красной Армии. Таких было большинство.
После войны мои родители работали в колхозе за трудодни, считайте, бесплатно. Нас, детей, у них было семеро. Денег не платили, а всё равно настроены были патриотично. Верили, что когда-нибудь в будущем заживем счастливо».
В соседней деревне Сычево мы встретили Екатерину Антоновну (74 года), которая родилась во время войны и любезно согласилась поведать нам про те события:
«Деревня наша очень маленькая, глубоких стариков забрали дети в города досматривать. О войне мало кто может рассказать. Я родилась во время войны, поэтому о тех событиях мало что помню.
Война закончилась, я пошла в школу, тогда взрослые часто говорили про бандеровцев. Их не поддерживали почти. Они выходили ночью в деревню, агитировали к ним присоединиться местных, чтобы совместно воевать против СССР. Но их не поддерживали, боялись очень. Я знала одного человека из нашей деревни, который к ним пошел, помню, что его потом поймали и судили. В середине 1950-х как-то разговоры приутихли про это. Наверное, тогда их уже всех словили или поубивали».
Нам стало понятно, что все старики, кто согласился с нами побеседовать на эту тему, говорили примерно одно и то же: все боялись бандеровцев, они действовали здесь вплоть до 1950-х годов, прятались по лесам. Свидетели тех страшных событий рассуждали эмоционально и рассказывали в первую очередь о своих чувствах. А таковых тогда был небольшой выбор: страх и голод.
Мы поехали в восточном направлении по трассе Брест-Гомель в Дрогичинский район, свернули в деревню Завелёвье. Встретили на улице Валентину Ивановну (75 лет), также ребёнка войны:
«Да, после войны банды бандеровцев были в лесах, прятались и стреляли руководство колхозов, коммунистов. Мы боялись их, на ночь всегда плотно закрывали ворота.
А вообще во время войны тоже их боялись. Родители рассказывали, что и партизан боялись, и немцев. Придёт партизан, говорит: отдай последний мешок зерна. Отец говорит, что у него много детей, которых надо кормить. Партизан достаёт пистолет и говорит, мол, нам нужнее, отдавай, а то убьём твоих детей. Некоторых односельчан так постреляли. Страшная доля нам выпала, не хочу про это вспоминать».
Во время поездки мы не услышали от местных жителей сенсационных фактов, не открыли для себя ничего нового, зато они поделились с нами своими эмоциями. Мы видели, как наполнялись слезами и беспросветной тоской их глаза, когда мы стали напоминать о самом страшном, что случилось в их жизни, — о войне. Ни один архивный документ, в отличие от живого общения, не позволил нам ознакомиться с чувствами местного населения от воспоминаний о войне.
Выводы
- Белорусское Полесье в 1918 году было в составе Украинской Народной Республики, в связи с чем вошло в сферу интересов украинских националистов-бандеровцев, стремившихся позже возродить независимую украинскую державу в тех границах.
- На территории белорусского Полесья на протяжении долгого периода (с 1930-х до 1950-х) действовали вооруженные отряды последователей идей Степана Бандеры — Украинская повстанческая армия-Полесская сечь (до 1943 года) и ОУН-Украинская повстанческая армия (с 1943 года).
- Сперва они сотрудничали с немецкими оккупантами, помогали им бороться против советских партизан, однако позже им не удалось договориться о будущем «самостийной» Украины, и между ними также начались боевые действия.
- После войны отряды украинских националистов остались в белорусских лесах, продолжали войну против советской администрации в южных регионах БССР. Только за 1945-1946 годы они совершили на территории БССР 2384 диверсии и теракта, в результате которых погибли 1012 человек.
- С 1947 по 1952 годы все бандформирования бандеровцев были уничтожены НКВД, их участники понесли наказания.
- На территории Беларуси они не пользовались поддержкой местного населения, крестьяне боялись их.
